Добрый и пушистый

Мем был прославлен Хемингуэем, а источником стал колокол в лондонской церкви Святого Гроба Господня.

Из религиозно-философского произведения английского поэта и проповедника Джона Донна «Обращения к Господу в час нужды и бедствий». "Devotions upon Emergent Occasion" («Обращения к Господу в час нужды и бедствий»)
No man is an Island, intire of it selfe; every man is a peece of the Continent, a part of the maine; if a Clod bee washed away by the Sea, Europe is the lesse, as well as if a Promontorie were, as well as if a Mannor of thy friends or of thine owne were; any mans death diminishes me, because I am involved in Mankinde; And therefore never send to know for whom the bell tolls; It tolls for thee.

Вот русский текст эпиграфа из классического перевода романа Хемингуэя Натальи Альбертовны Волжиной и Евгении Давыдовны Калашниковой:

Нет человека, который был бы
как Остров, сам по себе, каждый
человек есть часть Материка, часть
Суши; и если Волной снесет в море
береговой Утес, меньше станет
Европа, и также, если смоет край
Мыса или разрушит Замок твой
или Друга твоего; смерть каждого
Человека умаляет и меня, ибо я един
со всем Человечеством, а потому
не спрашивай никогда, по ком
звонит Колокол: он звонит по Тебе.

Он был куплен за 50 фунтов стерлингов в 1605 году и должен был служить одной конкретной цели. Пишут, что в полночь, накануне казни осуждённого (но не за убийство), звонарь бил в этот колокол 12 раз возле его камеры - тут я сомневаюсь что колокол аж за 50 тогдашних фунтов можно было доставлять к камере (см.фото - это тот самый). Скорее всего камера для приговорённых была рядом.

"во второй половине 16 века, в правление королевы Елизаветы, было повешено 89 тысяч человек" - примерно 2000 в год, 5 в сутки, и наверняка изрядная часть в Лондоне же. То есть не было нужды звонить в отдельности в ночь казни, т.к. вешали каждую ночь. Этот колокол был пожертвован Джоном Доу (символично) специально для музыкального сопровождения казни. Возможно ему не понравилось, что свадьбы и казни озвучены одинаково.

Представьте себе: выдаёт замуж любимую доченьку, а колокол отбивает казнь. Ага-ага, будьте счастливы, мендельсона то ещё не изобрели. Запретить не получится - не король и даже не герцог, а вот пожертвовать специальный колокол - самое то.

Видно, что Донн был в некоторой оппозиции массовым казням и вообще расценивал правление Елизаветы I как бедствие. Ну тогда партбилет на стол не клали, вон даже Свифта снять не удалось, зато удалось смикшировать восприятие - загрузить его индивидуализмом - колкол звучит не по твоему соотечественнику, ограбленному и казнимому властями, а по тебе лично, мол, это ты лично неправильный.